Значительный интерес представляют теоретико-познавательные идеи Ибн-Сины, основывающиеся на убеждении в познаваемости мира. В этом отношении его позиция прямо противоположна господствующей мусульманской религиозности и основывающим ее философским построениям мутакаллимов, согласно которым мир переполнен чудесами непрерывно творимыми Аллахом и совершенно недоступен человеческому пониманию. Для Ибн-Сины нет сомнения в возможности познания мира силами самого человека. Авиценна говорит о двух способах познания. Кроме обычного познания существует еще особое, интуитивное познание, в котором душа может непосредственно общаться с мировым разумом. На таком познании основано пророчество. Он допускает возможность непосредственного божественного озарения как редкого, но высшего пути познания. При всем своем свободомыслии, Ибн-Сина – сын своей эпохи, в которой господствовало теологическое мировоззрение. Он был убежден в том, что всемерное углубление знания поможет обрести действительную дорогу к Богу.
Одним из наиболее глубоких философов не только арабоязычного Вос-тока, но и латинского Запада, оказавшего сильное влияние на христианскую схоластику, был Ибн-Рушд (1126 – 1198). Это имя получило в Европе латини-зированную форму Аверроэса. Ибн-Рушд был автором многочисленных сочинений по философии, естественным наукам, медицине, юриспруденции и филологии. Он прокомментировал все известные произведения Аристотеля, которого считал вершенной интеллектуального развития природы, а его идеи – пределом человеческой мудрости. Современники говорили, что «Аристотель объяснил природу, а Аверроэс – Аристотеля». Поэтому его часто именовали просто Комментатором. Одним из наиболее значительных трактатов Ибн-Рушда являются его «Опровержение опровержения», написанного как опровержение работы известного арабского мистика и теоретика суфизма Аль-Газали «Опровержение философов». Газали имел значительное влияние на арабскую философию и в своей книге доказывал, что человек достигает совершенства только в том случае, когда отказывается пользоваться способностями своего разума. Возражая ему, Ибн-Рушд четко разделяет веру и разум. Он пишет: «Философы исследовали все, что написано в шариате, и если видели то, что подтверждалось умозаключениями, то тем самым совершенствовали знания. Если же ум не мог воспринимать какую-то истину, что становилось ясно, что это – выше человеческого ума и что это предмет веры»221.
Два трактата Ибн-Рушда посвящены проблеме соотношения философии и религии; один – «О согласии религии с философией», другой – «О доказательстве религиозных догм». В них он подчеркивает, что «философия есть высшая цель человеческой природы», но мало людей могут ее достичь. Для толпы ее место занимает пророческое откровение. Философские диспуты существуют не для народа, потому что они способны ослабить его веру. Объясняя, почему вера толпы сильнее веры философа, Аверроэс говорит, что воззрения толпы складываются только под влиянием привычки. «Толпа верит в то, что беспрестанно перед ней повторяют. Вот почему ее вера сильнее веры философа; ибо она не привыкла выслушивать возражения против своих верований, между тем, как это часто случается с философами. Вот почему мы в наше время часто встречаем людей, которые, начав вдруг изучать спекулятивные науки, теряют религиозную веру, которой они до сих пор держались по привычке»222. Религия, по мнению философов, продолжает Аверроэс, необходима, ибо она велит людям следовать дорогой мудрости, единой для всех. Но так как религиозные предписания должны быть поняты и людям толпы, почему они и крайне упрощены, то философы проводят свои изыскания для наиболее ученых и мудрых мужей, указывая им прямой путь к блаженной жизни. А так как жизнь лучших из людей – людей мудрых и просвещенных – тесно связана с жизнью своих соплеменников, то значит и им надлежит исполнять общие для всех религиозные предписания. Ибн-Рушд старается при помощи стихов из Корана доказать, в противовес Газали, что Бог повелевает искать истину путем науки; что только философ верно понимает религию. Но есть вопросы недоступные научному знанию. «Нельзя не согласиться с тем, что Коран – наша единственная опора в тех случаях, когда разум бессилен, ибо есть знания, которые превосходят возможности научных изысканий и могут быть дарованы только посредством откровений. Так, невозможно постигнуть разумом вещи, связанные с происхождением, жизнью и судьбой человека, равно как и с его душой – это все выше всяческого разумения, а потому все, что нам об этом известно, дано милостью Милостивого через откровения пророков»223. Ибн-Рушд говорит, что вера в Бога лежит в основе нравственности, поэтому народ должен оставаться религиозным. Народу философия не нужна. Философ же в области практических проблем, проблем морали и права, должен следовать предписаниям религии, даже если он внутренне осуждает некоторые из них.
В онтологии Ибн-Рушд различает сущность и существование, утверждая, что сущность предшествует существованию. В единичных вещах сущность и существование находятся в единстве. Как известно, Аристотель, не уточняя вопроса о происхождении форм, исходил из большей их активности по отношению к материи, об определяющем значении этой активности в процессе возникновения конкретных вещей. Именно в этом пункте Аверроэс пошел по пути материализма дальше своего кумира. Материя, для него, не только вечное объективное начало, но и такое, которое заключает в своих глубинах все богатство форм, проявляющихся со временем во все более новом появлении вещей. Другими словами, формы не вносятся и не создаются, а внутренне присущи несотворенной материи и лишь переходят в ней из потенциального состояния в актуальное. В самой природе материи заложены начала возникновения и уничтожения, роста, превращения, перемещения, т.е. движения. Источником перехода потенциального в актуальное является Бог как перводвигатель.
В отличие от Ибн-Сины Аверроэс не признает умозрительного доказательства существования необходимости божественного существа, связанного с различением сущности и существования в единичных вещах и их совпадении в Боге. Ибн-Рушд считает, что наше знание о Боге прямо пропорционально нашему постижению конкретных вещей. Отсюда он делает сугубо рационалистическое обоснование объективности причинности: «Разум есть ничто иное, как постижение сущего по его причинам, и именно это отличает разум от всех других воспринимающих сил, так что тот, кто отрицает причины, должен отрицать и разум»224. Ибн-Рушд убежден в объективности причинно-следственных связей и выступает против тезиса богословов о том, что каждое явление своим существованием обязано исключительно творческой деятельности Бога. Божественная мысль простирается лишь на общий ход мирового процесса, но отнюдь не на частности. На этом основании Аверроэс отвергает существование чудес, «божественного откровения» и силу молитв.
Ибн-Рушд говорит о том, что между живой и костной материей нет непроходимой грани: даже в царстве минералов имеется божественная теплота, которая есть субстрат сил, созидающих растения и животных. Аверроэс принял аристотелевскую идею, согласно которой душа связана с телом также, как форма с материей в конкретной субстанции. Будучи связана с данным телом, выражая ее психику, индивидуальная душа умирает вместе с ним. Никакого индивидуального бессмертия не существует, а мифы о бессмертии души, о загробных воздаяниях и воскресении – пустые басни. Нет другой награды, кроме, кроме той, которую человек получает здесь на земле, и она заключается в собственном совершенстве. Истинное блаженство человека – в достижении высших ступеней научно-философского познания.
Социально-философские воззрения Ибн-Рушда наиболее систематично сформулированы в его комментарии к платоновскому «Государству». Классово-иерархическое общество, по его убеждению, абсолютная необходимость, порождаемая врожденным различием человеческих способностей. Специализация больших групп людей в этих условиях благотворна для всех ее участников. В характеристику состава сословий, по сравнению с Платоном, Аверроэс вносит поправки. В состав производителей материальных благ он включает торговцев. В воспитании граждан идеального государства на первом месте должно фигурировать убеждение. Глава государства избирается из числа наиболее одаренных граждан. Его интеллектуальные и физические достоинства во многом напоминают те, о которых писал в свое время Аль-Фараби. Тираном является тот, кто управляет в своих личных интересах, а не в интересах народа. Тиранию духовенства Аверроэс определял как наихудший вариант деградировавших государств. Тем самым он недвусмысленно сформулировал свои антиклерикальные позиции, которые на столетия опережали его эпоху. В странах Западной Европы сходные идеи стали соци-ально-политическими доктринами в эпоху Гоббса и других теоретиков светской государственности.
Аверроэс – последняя крупная фигура
